Словами можно выразить все. После 20 лет в журналистике я это точно знаю. Проблема в том, что иногда очень трудно, почти невозможно подобрать нужные слова. А потом их с трудом подобранные составить в предложение так, чтобы получилась Истина. То есть то, что не требует доказательств.
«Вы знаете, где сейчас Ваши дети?»- помните, пару лет назад был социальный проект с таким слоганом. Его автор собрал вместе очень нужные слова. Но и они слишком быстро затерялись в информационном шуме.
Мы разговариваем с Тамарой Темниковой – начальником отделения по делам несовершеннолетних транспортной полиции Восточной Сибири. Она очень волнуется. Я никогда не видела, чтобы так волновался человек в погонах: «На Восточно-Сибирской железной дороге за последние 6 лет больше 80 детей пострадало, из них 47 получили травмы, не совместимые с жизнью. Только с начала мая 4 случая , 2 – со смертельным исходом.
В Чунском районе 15 – летний мальчик шел по путям в наушниках. Не услышал поезда. Погиб.
В Усть – Куте третьеклассник вместе с мамой и сестренкой переходил пути в неположенном месте. А тут грузовой поезд. Мальчик умер в машине скорой помощи…
Мы говорим, пишем, памятки раздаем, убеждаем: «Берегите детей! Учите их, что железная дорога – это опасно!». А дети гибнут на глазах родителей, а порой, и при их непосредственном участии. В позапрошлом году в Усть-Куте под колесами грузового поезда погиб 2-годовалый малыш, переходивший пути с нетрезвым отцом. В том же году на станции Зима папа перебегал пути с маленькой дочкой на плечах перед идущим поездом. Споткнулся и был сбит подвижным составом, а девочка, падая, ударилась головой о край бетонной платформы и умерла почти мгновенно. И все это на глазах у мамы!»
И инспекторы решились начать разговор, на который в другой ситуации, духу, наверное, не хватило.
«Пусть мое горе заставит кого-то относиться к железной дороге осторожно, спасет чьи-то жизни», – сказала после долгих уговоров Людмила Карелина. С того дня, когда женщине сообщили, что ее сын погиб, прошло 10 лет, но у этой боли срока давности нет.
«Мой Витюша, как все мальчишки, практически не ходил пешком, – рассказала Людмила Владимировна. – Из кухни в комнату мог передвигаться колесом. Мы живем в поселке, который практически весь располагается вдоль линии железной дороги, и я, и отец, не раз предупреждали сына об опасности, но по всему видно, что мало. Тот день я не забуду никогда… Только через много лет мы просто научились жить с этой бедой, каждый сам, боясь сделать больно другому. Сын прибежал из школы счастливый и тут же умчался гулять с мальчишками. Портфель заброшен в угол, впереди целое лето, и все хорошо. А вечером пришли друзья Витюши и сказали, что нашего сыночка ударило электротоком на железнодорожном мосту, он так и остался лежать там, на конструкции моста. Оказалось, дети без разрешения решили поехать на электропоезде купаться на теплых карьерах. С того дня жизнь для меня остановилась. Я не могла есть, спать , работать. Не могла смириться с тем, что не усмотрели, не научили, не уберегли сына. А ведь ему было всего 10 лет. Только появление младшей дочери спасло меня.
Мы, живущие вблизи железной дороги, привыкли относиться к ней, как к чему-то обыденному, не несущему зла. Спокойно переходим дорогу в неположенном месте, пролезаем под вагоны вместе с детьми, проходим рядом с мостами, опорами, не обращая внимания детей на то, как это опасно. А говорить об этом надо. Постоянно. Каждый день, если мы хотим уберечь наших сыновей. Родители, звоните детям, когда их нет рядом, контролируйте их, узнавайте, где они, чем занимаются, куда пошли. Разговаривайте с детьми. Они не должны уходить раньше, чем родители, это противоестественно! »
«Николай был очень ответственный, серьезный мальчик. Умница, стихи писал такие хорошие, и заботливый был очень. Он, наверное, полез на вагон, чтобы предостеречь, спасти расшалившегося брата», – это история уже другой мамы. Ее сыновья, Коля и Влад, три года назад были травмированы электротоком на станции Анзеби. Спустя несколько дней Николай, у которого было обожжено 75% поверхности тела, скончался в больнице. С младшим сыном все произошедшее в семье стараются не обсуждать, чтобы лишний раз не травмировать мальчика, не напоминать о случившемся, Ведь Николая не вернуть, а Владу жить дальше. Сама же мама проживает трагедию день за днем. Каждый день. Так же бесконечно, как и мама Володи Закатей из Большого Луга.
«У меня было пятеро детей, Володя – младший, – рассказывает Любовь Николаевна. – Когда не стало отца, и мне пришлось работать на 3 работах, чтобы всех прокормить, я каждую минуту чувствовала помощь и поддержку своих ребят. Однажды Володя с братом наловили рыбы, пожарили и зная , что я без обеда, принесли мне на работу самую крупную. И не ушли , пока я все до крошки не съела… В августе одиннадцатого года мой мальчик возвращался от друга и на станции Гончарово попал под пассажирский поезд. Володи нет, а я понимаю, как много ему не сказала и как я его люблю…»
Это не стихийное бедствие. И даже не война. Все причины гибели детей на железной дороге относятся к числу управляемых. То есть их можно было предупредить. С этим живут родители, горько жалея о том, чего нельзя изменить. С этим живут машинисты поездов, которые знают, что все делали по правилам, но все равно чувствуют себя виноватыми. Не живут только дети. Не растут, не пишут контрольные, не бегают в кино, не влюбляются. Ничего.
Во время долгого разговора с Тамарой Геннадьевной кто-то из нас, уже не помню кто, произнес фразу: «Может прямо сейчас, где-то ребенок бегает по путям, не понимая, как это опасно» Спустя два часа на станции Батарейная погибла 4- летняя Катя. Мама отпустила руку дочери и та, играя, убежала через пути. А потом, испугавшись гудка тепловоза, зажмурилась и закрыла ушки руками. Девочку разрезало пополам на глазах у мамы.
Для инспекторов по делам несовершеннолетних лето – самая тревожная и сложная пора. По статистике именно летом, во время длинных каникул, трагедий, связанных с детьми на железной дороге, становится больше.
Тамара Темникова беспокоится, что ее «милицейкие» слова не всегда доходят до душ и сердец родителей, у которых тысяча важных дел и потому они живут так, будто с их детьми никакой беды случиться не может. Она думает что нужные слова найду я. А я не знаю ничего кроме этого: «Где сейчас Ваши дети?»
Елена Поддубная.